Исследования института финансовой несостоятельности физических лиц достаточно разнообразны, и отличаются многообразием мнений о функционировании данного института, правовом статусе субъектов, вовлеченных в процесс банкротства. В частности, Россия совсем недавно стала открыто использовать положительный опыт зарубежных стран в данной сфере, в результате чего, формирование в отечественном правопорядке такого института стало возможным только в 2015 году, и то после того, как количество должников в стране достигло угрожающей цифры. Законодателю, в данном случае, учитывая уже имеющийся опыт других государств, требовалось только детализировать процессуальные особенности его применения в российских реалиях.
Сравнительный анализ процедуры банкротства граждан на примере России и стран Европы: основания, процессуальные особенности, последствия
Большая часть разночтений в сфере правового регулирования банкротства зависимо формируется за счет того, что в разных странах законодатели слишком субъективно смотрят на практичность его развития, при этом по-своему определяя детерминантную основу его использования, а также последствия такого использования, прежде всего, не только для тех, кто таким образом пытается разрешить вопросы личной материальной выгоды, но и для экономики в целом. В этой связи, пока еще никому не удалось сформировать единственно верное представление о работе институтов банкротства физических лиц, и это, несмотря на ясную схожесть принципов данного института с теми, которые используются при банкротстве лиц юридических.
К примеру, как верно подмечено И.Ю. Загоруйко, причиной введения данного института в большинстве стран стало именно эмпирическое представление о заведомой неустойчивости любой экономики в целом, вне зависимости от её состояния на момент оценки. Поэтому, вполне логично, что в странах Европы с самыми развитыми экономическими программами, данный вопрос выстраивали вне зависимости от позитивных тенденций их внедрения и развития. Кроме того, опыт использования различных социально-экономических проектов показал, что вопросы развития кредитования населения, как одной из преимущественно доступных моделей финансового обеспечения, могут оказывать влияние и на другие макроэкономические показатели, а следовательно, возможность невозврата кредита должна учитываться в экономической стратегии изначально.
Определяя сущность банкротства как социального явления, нужно отметить, что в мировой практике значимость данного института, всегда зависела от представления об истинных возможностях субъекта договорных отношений, а также его социального статуса. К примеру, во Франции тождественным российскому пониманию «банкротство физических лиц» является выражение «cessation des paiements», определяющее состояние лица, неспособного платить по долгам в виду отсутствия свободных средств. Указывая на позицию в англо-саксонской системе права, в частности, выработанную в Англии, такое лицо может признаваться несостоятельным, когда оно не располагает достаточными активами для выполнения обязательств, и, если оно не может вносить платежи в указанные соглашением сроки.
К примеру, на первый взгляд, отличительной особенностью подхода законодателя Великобритании к работе института банкротства физических лиц, является гуманность: уже после установления факта неплатежеспособности должник не несет каких-либо исключительных обременений и даже может жить без особых ограничений, имея при этом возможность выступать в качестве субъекта договорных отношений с любой кредитной организацией, в том числе и в вопросах займа. Вместе с тем, законодательство о банкротстве физических лиц в данной стране продолжает оставаться «прокредиторским», последовательно ставя должника в положение выгодное для использования его имущества со стороны кредитора. Первоисточником Великобритании в вопросах признания несостоятельности физических лиц, является закон «О несостоятельности и банкротстве», принятый еще в 1914 году и претерпевший многочисленные изменения. В настоящее время в указанный закон внесены изменения, он переименован в Закон «О восстановлении».
Основной же отличительной особенностью английского законодательства от всех остальных стран является дифференциация, определяющая последствия использования банкротства в зависимости от предмета деятельности должника и иных обстоятельств, в том числе и в части суммы, которая в данном случае может быть разной в зависимости от социального положения гражданина.
Если касаться процессуальных аспектов, то в Великобритании, так же, как и в России, процедура банкротства может быть инициирована путем подачи соответствующего заявления. С учетом того, что круг субъектов банкротства физических лиц в Великобритании достаточно широк, правом на подачу такого заявления обладают не только сами должники или непосредственно кредиторы (уполномоченные органы), как это, к примеру, указано в нашем законодательстве, но и иные лица, чьи интересы уже затронуты невыполненными обязательствами, или могут быть затронуты последующим банкротством (государственные органы, суд, клерк суда магистрата, а в исключительных случаях, «ликвидаторы»). Отдельный акцент нужно сделать на том, что дела по банкротстве граждан в данной стране, входят в юрисдикцию специальных судов, а не арбитражных, как это принято в России. Кроме этого, интересным представляется то, что в отдельных случаях, указанных в законе, у должника возникает обязанность подать соответствующее заявление о банкротстве, поскольку таким образом могут быть полноценно защищены интересы кредитной организации.
Еще одной характерной чертой в данном вопросе представляется возможность назначения управляющего имуществом должника до того, как судом будет принято решение об открытии самого дела о банкротстве. При этом гражданин, который потенциально рассматривается как банкрот, даже после принятия данного решения может принимать меры к отчуждению собственного имущества, при условии, что собственником такого имущества являются и другие лица, к примеру, члены семьи.
В свою очередь, в России значимым отличием от законодательства Великобритании является то, что при подаче заявлений о банкротстве, при условии, что инициатором банкротства является сам должник, последний обязан внести на депозит определенную сумму денег, которая впоследствии пойдет на оплату услуг финансового управляющего (ч. 4 ст. 213.4 Федерального закона от 26.10.2002 года № 127).
Между тем, в Великобритании, обязательным условием для признания гражданина несостоятельным будет являться наличие просрочки платежа сроком не менее трех недель. Отдельным условием может выступать наличие просроченного исполнительного производства. Для сравнения, в России основными условиями являются: сумма долга не менее 500 тысяч рублей, а также просрочки платежа, которая должна превышать более трех месяцев (ч. 2 ст. 213.3 Федерального закона от 26.10.2002 года № 127).
Несколько другим подходом в реализации права на банкротство со стороны гражданина отличается законодательство Федеративной республики Германия. Здесь основным источником, определяющим права и обязанности участников подобной процедуры, является специальный закон — «Insolvenzordnung» (далее по тексту — InsO), которым предусмотрена не только возможность признания гражданина несостоятельным, как потребителя, но и освобождения его от остатка долга.
Так, одним из этапов, как и в остальных странах, представляется процедура подачи заявления о банкротстве. Согласно положениям вышеуказанного закона такое заявление может быть подано вместе с другим — заявлением о введении процедуры несостоятельности, позволяющей приостановить все выплаты по имеющимся долгам до принятия соответствующего решения суда (абзац 1 § 287 InsO). Нужно заметить, что процедура банкротства гражданина не может быть реализована, если у должника нет для этого достаточного имущества (§ 26, 207 InsO), и что, по логике данного закона, не позволяет реализовать индивидуальное право должника на списание непокрытой таким имуществом оставшейся части долга. Такая возможность является исключительною особенностью законодательства Германии в этом вопросе, и поэтому, в основу такого решения всегда ложится необходимость вынесения отдельного судебного акта.
Важно знать, что данное право по своей природе носит диспозитивный характер и, в силу положений вышеуказанного нормативного источника, может и не применяться, если сам должник на этом не настаивает. В то же время, данное право, в случае его заявления, имеет место распространения на всех кредиторов, как заявивших о своих притязаниях на имущество должника, так и не предъявляющих вообще ни каких требований (абзац 1 § 301 InsO).
Таким образом, в законодательстве ФРГ введена в действие процедура освобождения от долга, но только в его части. Условием реализации такого права является обязательное функционирование доверительного управляющего, который ежегодно производит расчет с кредиторами, учитывая необходимость освобождения от уплаты долгов в дальнейшем исключительно на основании возмещения всех судебных расходов, а также части долга. Если сравнивать положения германского законодательства с российскими нормами в этом аспекте, то здесь позиции законодателя можно считать несколько схожими. В соответствии со ст. 213.28 Федерального закона РФ «О несостоятельности (банкротстве)», арбитражный суд может вынести решение о несостоятельности гражданина только по итогам рассмотрения отчёта о результатах реализации его имущества гражданина, и только после завершения указанных расчётов гражданин, признанный несостоятельным, освобождается от дальнейшего исполнения обязательств.
Обращая внимание на последствия, которыми, как правило, сопровождается банкротство гражданина, то здесь у ряда стран Европы имеются достаточно жесткие правила, которыми такие последствия могут сопровождаться не только определенные ограничения, но прямые запреты на осуществление, к примеру, предпринимательской деятельности на основании периода времени, установленного по решению суда. В частности, во Франции и Испании к таким последствиям относятся прямые ограничения в реализации некоторых гражданских прав (избирательные права, право на передвижение по территории, право на занятие определенной должности на государственной службе). В Великобритании должник уже не сможет стать членом различных юридических организаций, быть конкурсным управляющим, или, к примеру работать агентом по недвижимости, а также являться брокером или руководителем коммерческой организации. Отдельные страны, такие как Португалия вносят таких «банкротов» в черный список, в результате чего, у него могут сложиться трудности с получением кредита на протяжении долгого периода времени. Сравнивая вышеуказанные последствия с отечественным законодательством, отметим, что Федеральный закон РФ «О несостоятельности (банкротстве)» также устанавливает определенные ограничения к гражданину банкроту, а именно в течение пяти лет гражданин не может получать кредиты и займы без указания факта банкротства. Также, российским законодательством установлен запрет на замещение физическим лицом, признанным банкротом руководящих должностей в органах управления юридических лиц в течение трех лет после признания факта банкротства.
Проведя сравнительный анализ между положениями законодательства о банкротстве физических лиц в некоторых странах Европы и России, мы можем сказать, что законодательство отдельных европейских государств отличается достаточным разнообразием и прогрессивностью взглядов на данный вопрос. Однако, утверждать, что законодательные меры, предпринятые европейскими коллегами в вопросах банкротства, более совершенны, чем отечественные, нельзя.
Относить различия в данном направлении к противоречиям не корректно, так как история развития института банкротства физических лиц носит в европейских странах более долгий характер. Более того, современная экономическая конъюнктура в вышеуказанных странах разнообразна и потому подходы в вопросе определения роли банкротства, как способа списания долгов с гражданина, не везде, в настоящее время, могут восприниматься позитивным для экономики. Вместе с тем, мы убеждены, что отечественное законодательство имеет большой потенциал к совершенствованию, поскольку действие данного института в нашей стране пока носит еще пробный, до конца еще не востребованный, характер.
НЕДОВА Наталья Сергеевна
кандидат юридических наук, доцент кафедры экономической теории и менеджмента Российской открытой академии транспорта (МИИТ)